“Умеете же Вы, мой друг господин Мигунов, околдовать вроде бы несовременной, вроде бы из прошлого века, вроде бы позаимствованной у великих классиков, но такой чистой, такой филигранно отработанной, какой-то акварельной прозой, что читаешь, а будто и не читаешь, пьешь, с чувством, наслаждаясь…
Хочешь, вроде бы, быстренько пробежать глазами – ан нет, не получается! И – без отрыва, до конца, лелея в душе эту пушкинскую малышку, чьи кудри как бы обнимают виолончель, и дальше, дальше… И оставляете на задыхе, не пуская дальше, эгоистичный Вы человек…
       Вот как-то так… Чудная элегия в прозе!”
— Валентина Ханадеева 

—–

       “Чем, рассуждая вообще, хороша эта повесть (Некто с Казанского вокзала)? Тем, прежде всего, что она исполнена той здоровой энергии сюрреализма, которой так не хватает нынче многим произведениям отечественной словесности. Той же энергией дышат и другие включённые в сборник вещи”.
— Саша Соколов

—–

       “Лица необщим выраженьем” удивил меня Александр Мигунов (Виктор Брук). Бог знает, с какой стати среди нашего литературного многообразия встречаются совсем уже не похожие ни на что – диковинные экземпляры”.
— Владимир Салимон

—–

       “Рассказ Александра Мигунова (Виктора Брука) Белоглазая Продавщица может сделать его автора знаменитым в самое ближайшее время”
— Из обзора журнала «Золотой век»

—–

       “Проза Помещика (Виктора Брука) и впрямь хороша, нежна, сюрреалистична, а местами – пронзительна”.
— Николай Климонтович

—–

       “Если ничего не выдумывать, говорит Мигунов, то жизнь превращается в серую стену, вдоль которой ходишь на фабрику. Человек, в лучшем смысле этого сочетанья, понтийский, воспитанник мареманского города N., он сызмала не любил ничего подобного и по ходу литературных мечтаний стал сочинителем необычной судьбы, независимых взглядов, поступков, необщего выраженья лица, а главное – незаурядных текстов”.
       —  Саша Соколов

—–

       “Вчера закончил чтение Полей и, несмотря на запрет, не могу удержаться от вопля восхищения! Какой Вы, право, талантливый! Наверное, многие уже говорили Вам об этом. Но, грешным делом, не ожидал. Наученный опытом, открывал Вас с изрядной долей осторожности и скепсиса. И вот неожиданная радость, аж слюнки текут от зависти. Какое пиршество языка, живописания, выдумки! Как всё свежо, естественно и хватко! Какая светлая грусть и неподдельная тоска! Одним словом, захлёбываюсь от восторга. Все бытовые сцены, диалоги пронзительно точны – самый сок и смак жизни!”
— Лев Ленчик

—–

       “Я как будто бы читаю один из рассказов Бунина цикла “Темные аллеи”… Знаю, авторам очень не нравится, когда их творчество сравнивают с чьим-то. Мне самой это не нравится. Но я просто хочу подчеркнуть прелесть языка, образов. Теперь так не пишут, это редкость. Или это отрыв от родины так действует? Или Вы просто стремитесь сохранить великий уровень лучшей русской прозы? Спасибо!””
— Валентина Ханадеева 

—–

“Советую всем любителям хорошей литературы скачать и прочитать эту книгу (Сказки Русского Ресторана), пока это можно сделать бесплатно. Автор пишет легко в ироничной манере. Много персонажей не портят общую картину, наоборот, захватывает судьба каждого героя. Это такой взгляд на миграцию изнутри. Чувствуется, что автор хорошо знает тему, находится внутри ситуации. Не удивлюсь, если через какое-то время эта книга станет бестселлером. Сначала читать было немного тяжеловато, автор пишет в классическом стиле, хотя и использует современные приёмы. Есть некая сексуальная составляющая, я бы даже сказал уклон в жесткую эротику, но это не портит общей картины.” 
— Писатель Новиков. Подробнее на Отзовик: https://otzovik.com/review_4970741.html

—–

“How I truly did love the stories!… As before, they show a genius for a vidly detailed narrative, at times very funny and other times profound. The translation is a gift to the English-speaking world… I found it riveting and richly textured.
Perhaps it is premature for me to write, as I have not finished reading your book. But I am compelled to write, to tell you that I was transfixed by the story, “Ten Past Ten,” which I selected at random from the table of contents.
I was unaware at the start that this was to be a series of dream sequences. I found it riveting and richly textured. The story begins simply enough on an ordinary if somewhat dark day for an ordinary teenager. But the “ordinary” is imbued with such descriptive language and imagination that the reader is unexpectedly transported into the scene as if walking through a mirror and becoming one with the reflection within.
I wondered, too, where the boy was going and what fate may lie ahead. And it was fate, was it not, since he was swept up by a swift current, not of his own making‑‑he was in a sense not in control‑‑but one that rises from the deep wells of unconscious thought and of secret fears and longings.
The story changes how we view the world. It tears the two‑dimensional canvass of an ordinary and common view and fits us with a prism through which we see things from a vivid and deeply different, multi‑dimensional perspective. For example, your description of the ocean (p. 69): “On the bottom of that everlasting fall, we suddenly met not an executioner, masquerading as a rock, but a wise and impartial ocean laughing under his gray mustache.” It is a wonderful simile.
I also found myself laughing out loud at the boy’s exchange with the innkeeper about “Wild Turkey.” The innkeeper’s plaintiff inquisition was powerful in its exquisite simplicity: “Sir…I beg you! Do you have a mother? Do you believe in God? What do you believe in? What is the holiest thing for you? In the name of what is most sacred to you, tell me why did you come here?” Upon reflection, the reader will come to understand that as this is one of the dream sequences these are really unresolved questions that the boy is asking himself.
Then, of course, visualizing the hands of the clock at Ten Past Ten does, in fact, does evoke the image of a swan. I am looking at my clock now. It is Ten To Two as I write to you. I see the swan.
There is so much more I could say. The story is evocative and, like a dream, delicate. Apply too much logic (ordinary perspective) and it crumbles into madness, defying rational understanding. Dreams, like a veil of smoke, are too ephemeral to grasp. The reader must learn to read on and allow a confluence of his own stream of consciousness with that of the boy’s. Perhaps, then, the reader, too, will die and be reborn to a new urgency of the need to understand who he is and why he is here.
When I return from vacation, I will personally deliver this book to the senior editor of The Times Sunday Book Review, Steve Wasserman. Of course, it will be out of my hands and I cannot predict what he will do, if anything, with this. But I will certainly share my impressions with him and ask him to give your book some serious consideration. In the meantime, I am looking forward with great anticipation to reading the rest of your stories.”                — Larry Stammer, Los Angeles Times

 —–

       “Splendid writing! Your narration is full of charm. Your Russian-American language (syntax, use of terms, and so on) can become “a style”. A “New Style”, able to attract many new readers.”
— Marco Mascardi, Italian journalist/writer

 —–

       “In one of the grand traditions of Russian literature, Brook attempts to transform rather sordid slices of life into art with powerful, fantastic imagery.”
— Jim Dwyer, Library Journal

 —–

         “The author has a very well-developed imagination and sense of fantastic… He has a unique style!”
— Writer’s Digest

 —–

       “I did enjoy reading your book. You are an excellent writer! I wish you well with “Hotel” and all your future work. You certainly deserve success.”
— Patrick Smith, American writer

 —–

       “The six stories of Brook’s fantasy-rich collection (his first to be translated into English) revolve around traditional Russian themes of loneliness and despair, transposed to foreign locales and flavored with a touch of poetic whimsy.
After a few strong drinks, the depressed Russian village schoolteacher, the protagonist of the title story, watches a kaleidoscopic world of fantastic imagery unfold as he brazenly envisions searching for “paradise on earth” alongside Portuguese explorer Vasco da Gama.
Some stories’ exotic settings disguise simple plots. In “A Ceiling with Lizards,” a Russian man seeks shelter in a guesthouse in India where a young American teacher lives. He expects a romantic interlude, while she’s desperately trying to escape a life of predictable expectations.
“A Veranda for Showers,” also set in India, features an American businessman with the uncanny ability to observe precise moments in life when “everything comes together.” But when he tries to capture paradise by photographing a woman bathing under his hotel window, he is cruelly punished for his arrogance.
Other stories rely less heavily on the reverie. “Vodka and Broads,” the humorous final tale, tells of a Russian businessman who immigrates to America and plots to achieve an independently wealthy life without ever actually working.
Brook’s prose is lyrical and evocative, with the intense, stop-motion energy of music video montage.”
— Publishers’ Weekly